Кусочки,отрывки

[yourdreams]

Сегодня я вколола в вену двойную дозу. Меня обступили вокруг мои друзья, также наркоманы и внимательно смотрели, как я вкалываю в себя наркотик. Я трезво соображала, но чувствовала, что мне это нужно. Я также чувствовала то, что я врядли смогу уже без этого, вспоминала, что, скорее всего, по дурости, я попробовала наркотики, а затем, разумеется, подсела и уже живу в этом мире. Я уже не помню свои ощущения, они пролетели быстро, словно я выкурила желанную сигарету и успокоилась. Я помню лишь, как была счастлива, когда проглотила две капсулы красного цвета, в которых был кетамин. Я знала, что прошло ровно две минуты, а затем ощутила, что счастливее меня нет на этом свете. Я встала на аккуратно выложенные дрова в виде ступенек и с самой высокой из них оторвалась и полетела. Туман обволакивал меня, но из за облаков еле-еле выглядывало солнце. Мне было ни холодно, ни жарко. Такую погоду любил С. Он именно ненавидел солнце и всегда старался находиться в тени. Потом мы сидели в какой-то пиццерии. За тем столиком, где мы сидели с Т. Только он сидел около меня и гладил мои руки, как тогда, в сентябре. Конечно, я была счастлива, но почему я не заплакала? Я сидела и была уверена в том, что всё вернулось, но это было лишь мгновение. И почему я не заплакала?

Я сегодня утром слушала музыку из того странного фильма. Она такая красивая, но такая грустная, что я чувствую, как по моей коже бегают мурашки, и ощущаю каждый волосок на моём теле.

Я так часто плачу. Сегодня во сне я рыдала оттого, что я снова думала об С. Я всегда стесняюсь саму себя оттого, что вспоминаю о нём, и корю себя за это, ругаю всячески. Сначала просто говорю себе, чтоб не вспоминала – раз и всё, просто не думать, потом убеждаю, что всё уже прошло, просто прошло и не стоит вспоминать одно и тоже, а потом сдаюсь и начинаю плакать, говоря в слух: боже, как же мне больно, как мне больно, как больно внутри. И всегда, всегда мне становится легче. Вот так поплачу немножко и успокоюсь на время.

Месяц назад я была в школе. Она совсем изменилась, хотя и прошло всего лишь полгода. Всё было другим – и стены, и кабинеты, и преподаватели. Я не написала какую-то контрольную и моя злостная классная руководительница сообщила мне, что я с грохотом покидаю свою любимую школу. Ну и пусть. Хотя мне и было очень обидно, ведь, несмотря на то, что в школе я всегда была белой вороной, я искренне любила своих злых, продажных, лживых и лицемерных одноклассников. Я к ним так привыкла за одиннадцать лет. Они меня тоже любили. Я так часто их тешила своими выходками или разговорами, тем, что срывала уроки или создавала скандалы. Со стороны так интересно наблюдать за этим всем, а потом давать свою оценку, а чаще – срубить с плеча. И почему люди так жестоки? Так вот, тогда мне было уже не так страшно покидать свою родную школу, ведь я поступила в университет и не боялась провести весь год впустую.

Никогда мне не снилось, как я свожу счёты с жизнью, хотя сколько раз думала об этом. Но не думала в серьёз, как я буду это делать, где и когда. Наверное, потому, что даже в самое отчаянное и гадкое время я всё равно хотела жить, просто не так, как есть на самом деле - лучше. Потому что самоубийство – это просто кнопка «стоп». Ты думаешь, что станет легче, просто всё сразу остановится и не будет больно, страшно, мерзко, гадко и снова больно, больно, больно там внутри. Ты чувствуешь, как сжимается твоё сердце, и как образуется неприятный ком в горле, и вот ты снова плачешь. Ты всё равно хочешь жить. Ты просто не веришь в то, что после самоубийства ты не сможешь вернуться снова сюда. Самоубийство видится неким лекарством, после которого ты выздоровеешь, и будешь жить по-другому, всё плохое уйдёт, и ты тоже будешь другой. Но ведь этого не будет. Я ещё корила себя за эти мысли потому, что знала, что это никак не понравится Богу. Нет, он не будет злиться, ему будет больно и, может быть, даже больнее, чем мне сейчас. А как будет больно моим родным и близким. Мой эгоизм всегда желал увидеть всю эту картину со стороны - и похороны, и людей, которые придут туда, и их разговоры обо мне и их мысли, которые они никогда никому не скажут, и их слёзы. И как буду плакать я, видя то, скольким людям я была нужна, сколько людей дорожило мной, для скольких я была всем. И больше всего этот самый эгоизм желал увидеть ЕГО. В тот момент, когда он узнает, что меня больше нет. Я знаю, что он улыбнётся. Но вовсе не со зла. Он не поверит в это. Он будет плакать и может быть корить себя за то, что мы расстались, и он не пожелал остаться друзьями. Он будет смотреть фотографии. А когда-то умерла его лучшая подруга…

Ему всегда снились очень странные сны. Чаще поезда. Но в них находилось место и для меня также. Эротично, романтично, сексуально, мило… Я хочу жить в его снах. Я вообще хочу стать хотя бы самой малой частичкой его, чтобы всегда быть с ним. Только о сне я могу быть с ним рядом, но мне и там так больно быть рядом с ним.

Помню, как мы помирились с ним после грандиозного разрыва. Час я плакала, обняв его, умоляя снова быть вместе, воя через слёзы, как сильно я люблю его, как много он значит для меня. И как всякое примирение скрепляется чем-то особо значимым, мы скрепили наше поцелуем, а позже занялись любовью. Я снова была счастлива, хоть и не надолго, я видела, как он самодовольно улыбается, а сама тихо плакала. Не знаю, почему. То ли от облегчения, то ли просто, потому что боль ещё не стихла. Но я хорошо запомнила то, как плакала в тот момент. Восьмого мая прошлого года. Шёл дождь, а когда мы помирились, выглянуло солнце.

Может быть люди и правы, что цветные сны снятся сумасшедшим и счастливым людям. Сумасшедшие люди – это те, кто общаются с Богом, а разве они не счастливы? Мне они снились лишь тогда, когда я была с ним. Мне снились поля разноцветных тюльпанов, которые колыхались волной, как рожь в поле, а я смотрела на свои ногти, которые переливались радугой точно также, как и эти тюльпаны. Затем я собирала гербарий среди разноцветного сада. Я была вместе со своей бывшей девушкой. Тогда мы ещё не были в ссоре.

Во сне всё реально, но между тем и неосязаемо, туманно и… тихо. Тишину можно не только «слушать», но и ощущать. На ощупь она сыпкая, как песок, а выглядит, как кусок изображения из телевизора, когда он не ловит сигнал – просто миллиарды чёрных и белых частичек, которые непрерывно двигаются и шуршат. И я слышу, как они шуршат…

Когда я была маленькой, я всегда клала руку на сердце для того, чтобы услышать, стучит ли оно тогда, когда я сплю. Мне казалось, что люди умирают тогда, когда спят, а потом снова оживают и просыпаются. Ещё я всегда хотела словить тот момент, когда ты падаешь в темную, мягкую и сладкую пропасть сна, но если ты зашёл в эту дверь, то вернуться сможешь не сразу.

Я снова приняла наркотики. На сей раз это было экстази. Маленькие круглые таблетки с изображением моих любимых музыкантов. Но и на сей раз меня ничего не взяло. Я пожаловалась на это незнакомому парню, очень симпатичному, тоже наркоману. Он улыбнулся и сказал, что у него тоже самое. Первые три раза всё было отлично, а потом уже ничего не брало. Мне он очень понравился, у него были длинные тёмные волосы и смазливая мордашка, я решала пофлиртовать с ним. Мы ещё поговорили немного о наркоте и оттого, что мы поняли друг друга, нам стало приятно, мы заулыбались и обнялись. Я подумала, что неплохо бы было, чтоб сегодня вечером у нас что-то было, но он познакомил меня со своим другом. Тому было 15 лет, и он был ещё слаще. Я обрадовалась, когда узнала, сколько ему лет, хотя немного ещё жалела о том длинноволосом наркомане. Пятнадцатилетний мальчик начал рассказывать мне о том, как любит смотреть порнушку и я поняла на что он намекает. Клёво,- подумала я,- наконец у меня будет секс со сладким пятнадцатилетним мальчиком.

Мне приснился А. Он был одет во всё голубое. И светило солнце. Я взяла его аккуратно за руку и сказала, что мы снова играем в глупую игру. Будто мы уже сотни раз пытались переиграть наши с ним отношения. А он ответил, что сегодня 27-е число и у И. День рождения. Я поняла, что даже во сне я не могу с ним быть наедине, что даже там И. всё равно будет присутствовать между нами, хотя и косвенно.

Я бежала по лестнице огромного многоэтажного заброшенного здания. Окна на каждом этаже были разбиты. Я бежала и знала, что за мной гонится какой-то человек. Он заставлял нас раздеться и ходить вперёд и назад, но я успела убежать...